И нельзя повернуть назад...

Весной  82-го   я    приобрела   маленького, забавного  щенка   ирландского  терьера.  В  мае малышу  — Эдику  сделали прививки  и,   вскоре,   состоялась наша  первая    уличная  прогулка.
Меня, тогда ещё неопытного  собаковода, очень пугала возможность  встречи   с большими, взрослыми  собаками  — боялась, обидят  моего    малыша.

Для гуляния    выбрала  уединенное  место  на бульваре, среди кустов шиповника.
Восхитителен мир глазами  любознательного  щенка:  вот, пролетела перед носом бабочка –  обязательно  поймать!   ползет по листику божья коровка –  куда она поползла?   на траве — следы  незнакомой   собаки  — куда она ушла, в  кусты?

И вдруг, щенок замирает на месте: сквозь   колючки шиповника   за ним  пристально  наблюдают  два  больших коричневых глаза…
И  высовывается из кустов    морда,  в  пасти   которой   вполне может поместиться    двухмесячный  ирландец,  и   огромное туловище,  словно  высокий  холм, стремительно   вырастает над   испуганным малышом…

Шлейка  не позволила  щенку   убежать далеко.    Эдик   плюхнулся   на спину,   пузом вверх,  поднял лапки  и  описался:
— Не ешь  меня, я маленький!
Великан   тщательно  обнюхал   трусишку,  лизнул   в животик:
— Не бойся, детей не обижаю…...

—  А   мы и не думали, что наше место занято,  всегда  здесь гуляем!  —  раздался рядом со мной  детский голос.     Мальчик, лет десяти,   заметив моё испуганное замешательство,  ободряюще  улыбнулся :
— Не бойтесь,   мой пёс  —  большой,  но  очень  добрый!  И  меня слушается, и команды выполняет!  Смотрите!
—  Таганай!  Сидеть!  –    Мальчик  отбегает   метров  на двадцать  —   пёс  не двигается с места, затем,  по жесту мальчика, без словесного приказа,  демонстрирует  беспрекословное выполнение всех команд  — «лежать!», «стоять!», и снова «сидеть!»…

— Ко мне! Таганай! – пёс  бросился к   маленькому повелителю,   прижался к левой ноге,  преданно   посмотрел   в глаза:
— Ты мной доволен? 

—  Молодец! Ты  —  самый    сильный,  справедливый и добрый  пёс  на свете!   маленьких  защищаем!  да, Таганашка? – парнишка ласково  потрепал   собаку по голове.

И, словно   в  доказательство слов мальчика, великан    предупредительно рыкнул    на   черного   терьера,  изучавшего, с профессорским видом « маленькую букашку»,  моего  Эдика:
 —  Осторожно!   малыш со мной…
Щенок,  чувствуя   поддержку, доверчиво прижался к огромной лапе своего новоиспеченного телохранителя.
  —  Большой,  умный  и красивый пёс  у тебя, мальчик!   Как  называется эта порода? 
—   Туркменский волкодав  —  алабай!  —   польщенный вниманием к  собаке, мальчик  принялся,  взахлёб,  рассказывать:
—  Представляете?  Этот пес   спас  моего отца!
 —   Папа  — водитель  уазика,   геологов возит!  А  когда они в  экспедиции, в  палатках живут,  он ещё и повар по совместительству,  еду  готовит.

Однажды,  отец   ловил  с лодки рыбу  — на уху.  Лодка  же   оказалась  дырявой  —    стала течь!     А вода в реке  холодная — прехолодная,  прямо ледяная!   Не сумел  отец   добраться до берега —  ушел под  воду в тяжелой одежде,  начал тонуть!  На помощь позвать некого:  все  геологи       камни ищут  — на берегу ни души.

  И вдруг,  чувствует —   тянет его из воды какая-то сила, существо лохматое!    Когда на берегу очутился, понял  —  собака его спасла!  Оказалось,  неподалёку, пастух баранов пас.  Его собака и  бросилась в воду, вытащила  отца.  Пастух  костер развел,   помог обсушиться. Потом,   он  в гости  к  геологам   часто  наведывался   —  чайку попить, поговорить,  а папе  очень  уж понравилась  собака,  стал просить пастуха   продать.  Но тот   продавать не стал  — подарил  Таганая, и  условие поставил:  не нужным станет   пёс —  вернуть, иначе быть беде!

Таганай теперь  всё время с отцом .  В  машине ездит, геологов возит, лагерь охраняет. А  мы с бабушкой   в Москве их  ждём,  в  отпуск   или   командировку.   
— Сашок! Ты здесь? – раздался  за кустами  мужской голос
 —   Это мой папа!  Бывший военный,  десантник!  Я тоже   военным  буду –  в суворовское  училище   поступлю!
—  Папа, смотри, наш  Таганай с   рыжим  щеночком  познакомился!  Эдик   маленький, но   уже с бородкой! –  пошутил  парнишка.

Оказалось,  с  Сашей и его отцом —  Николаем,    живем   в  одном  доме,  на разных этажах: мы на четвертом, они  —  на  восьмом.   Матери у  мальчика  нет   — умерла при родах,  отец  все время в поездках,   Сашу воспитывает  бабушка Елена Игнатьевна.

Сашенька оказался очень   доверчивым и  рассудительным  ребёнком. Вскоре  мы подружились, и, когда  Николай  в очередной раз отправился   на поиски полезных  ископаемых,   Сашок  уже  гулял  по вечерам   со мной и  щенком.   Делился всеми  школьными событиями, много,  с гордостью, говорил  об отце,  часто  вспоминал его любимую песню: «а путь и далек, и долог… и нельзя повернуть  назад, держись геолог, крепись геолог, ты — ветру и солнцу брат!»

Узнала от него и   много  историй  о    героическом  Таганае :    и  медведя  прогнал из лагеря  геологов, и   матерого уголовника, бежавшего из  заключения, задержать помог.  Было ли всё это правдой  или    фантазий  ребёнка —  не знаю.   Уверенна  в одном: если  пёс   и  встречался  с медведем, волком или  уголовником, то, конечно же,   не пожалел    своей жизни ради спасения людей!

Николай   приезжал   в   город  редко  —   на пару недель  и всегда  с собакой.    К приезду отца, как  к  большому, светлому празднику,  мальчик готовился заранее.
Однажды,  пришел   на прогулку  с  пакетиком  горячих  пирожков:
  — Угощайтесь!  С  капустой! Сам испек! любимые, папины, бабушка  научила!  Завтра   папа приезжает! Буду кормить   обедом –  я ещё  и суп  сварил!  Бабушка говорит: забота ему женская нужна, а зачем?  Я сам могу о нем и  собаке  заботиться!
  — Скучаешь  по отцу?
 —    Скучаю,  —  всегда  бойкий и общительный, он  вдруг застеснялся, покраснел, опустил голову.     Трогательный   хохолок на затылке   делал  парнишку  похожим на хрупкого, беззащитного воробышка.

— Переживаю, вдруг   с ним случится несчастье  —  по тайге же  бродит…  Нет  у нас с бабушкой  больше никого !  Одна надежда  — его всегда выручит  Таганай!
Утром  увидела:   Саша,  счастливо улыбаясь, гордо ведет на поводке  Таганая.  Значит,  приехал папа мальчика!
Алабай  нас  узнал, подошел, обнюхал  Эдика:
—  Всё в порядке,  малыш?  не обижали  в моё отсутствие?
  — Здравствуй, Таганай!  Мы тебя   очень ждали,  соскучились!

Пёс   положил  передние лапы мне  на плечи,  лизнул,  и   лицо мгновенно стало мокрым…
 —  Он  благодарит  вас  за то, что  помогли мне пережить разлуку!  Разрешили   с вами гулять,  я не был   одинок!   –  светловолосый,  голубоглазый  Саня  улыбался,  светился счастьем, а белый  снег и   безоблачное, синее  небо  подчеркивали   необыкновенную чистоту  десятилетнего  ребёнка.

Таганай  явно был рад возвращению домой  — резвился как  щенок, подпрыгивал,  гавкал.  Эдик путался  под  его лапами, но  великан   умудрился  не раздавить малыша. А  рядом бегал счастливый мальчик,  с разрумянившимся на морозе лицом…

—  Как мой парнишка  без меня? – спросил  Николай,  — С хулиганами не связался?
  — У вас замечательный сын,  о таком,  только мечтать…
  — Ему нужна мать. Устал я от походной жизни,  всё повидал:  и знойные степи, и  тайгу,  и Крайний Север,  здоровье стало сдавать… Жениться хочу,  но  примет ли  сын?  После восьмого  класса,  поступит   в  военное  училище  —  и начнется у него  своя жизнь,  а я, похоже,  так и  останусь   бобылем…

Но, «даму  сердца» Николай нашел  лишь  спустя  три года.  Высокая  плотная  блондинка  в шикарной шубе из натурального меха,   сапогах на высоких шпильках (как же неудобно  ходить  в гололед!)  появилась   с Николаем  под руку  на традиционном,  вечернем променаде  « собачников».  Среди непринужденных, веселых  хозяев     хвостатых зверюшек ,   дама выделялась   чопорностью,  высокомерием. На лице застыло выражение   брезгливости.  Участия в   веселых играх будущего пасынка  и его любимой собаки,  не принимала.

А когда Николай остановился, чтобы побеседовать со мной,  демонстративно  повернулась  спиной,   медленно побрела к дому…
— Нина вроде обиделась…   Сашок, погуляй здесь с псом.   
И  Николай поспешил  за  пассией.  Мальчик  насупился, опустил голову,
 —  Ты  расстроен, Сашенька?
 –  Папа   жену привел, говорит,  матерью  мне будет.  У меня  бабушка  есть,  хорошая, добрая,  не нужна  нам  чужая женщина.
  —   Ты и папу  постарайся  понять:  вырастешь, будет у тебя своя семья, а он как же? так и проживет в одиночестве, без своей половинки?
  — Ничего себе!  Половинка!  Да она в два раза шире папы! —  рассмеялся   мальчик.

Свадьба состоялась   в начале лета.   Саша  с бабушкой уехали   в деревню,  на родину матери.   Николай   теперь  гулял с  собакой    один, нередко   бывал   «навеселе», чего ранее   с ним не случалось.  В конце июля   отправился в экспедицию.

Сашу видела редко. По рассказам Елены Игнатьевны, мальчик  после школьных занятий проводил в спортивном зале, занимался в  секциях — старался   реже бывать дома. Отношения с женой Николая   не складывались.
 —  Равнодушна  к ребёнку,  собак  —  не любит… боюсь, изведет она  Таганая. Нам бы до весны дожить —  Саша уедет в училище,  я  в деревню вернусь. Могилка дочери там.

Николай  вернулся в начале декабря,  и  меня поразила  перемена  в физическом состоянии собаки.  Всегда весёлый, бодрый, пёс  больше  не бежал впереди, высоко подняв хвост,  брел  понуро, еле переставляя лапы, иногда садился и даже ложился  — отдыхал. Шерсть свалялась, местами  выпала совсем,  облысел, отощал и в его огромных, полуприкрытых веками глазах, поселилась тоска.

— Что случилось с ним, заболел?
 —  Надо бы  к ветеринару съездить,  –  глубоко затянувшись сигаретой, вздохнул Николай.
Встретились мы лишь   спустя  месяц, перед   Новым годом.   Николай был вдребезги  пьян,    что-то бессвязно бормотал,  качался.  Казалось, это был другой, незнакомый мне человек,  с трудом его узнала и,  хотела было  незаметно пройти мимо, но, пьяный  явно желал пообщаться:
  — С Новым годом, соседка!  А  Таганайка — то,  того…
  — Что случилось?
  — Умер! Вчера  в лесу … закопал.

Дверь  подъезда распахнулась,  влетел  Саша… красный, со слезами на глазах,  дрожа от гнева,  крикнул отцу:
— Где Таганай?  Куда ты   его дел?
    — Помер, Таганай!   Я его похоронил!
  — Врешь!   Ветеринар,   сказал, болезнь – не смертельна,   собаку можно вылечить! Предатель! убийца!   Петька всё рассказал! Всё! Ты, подлец,  с его батькой пил!  Оба  вы убийцы — ты и твоя  шлюха!
—   Ты  её  шлюхой назвал?  ШЛЮХОЙ?  Убью! – сжав кулаки,  пьяный мужчина двинулся к  подростку.

— Николай! Остановитесь! – кинулась между ними.
  — Сашенька, что случилось, объясни!
—   Случилось!  Он   больного   Таганая в лес отвез,  к дереву привязал!  бросил умирать!
— Так ведь маменька сказала, —   жалобно вдруг  забормотал Николай,
  — лечить дорого, денег не хватит, а вдруг заразный…  все заразимся и Сашенька заболеет…  и гости у нас,  Новый год, куда больного пса  девать?!
 —  Да! Я  отвез его! Отвез! Она сказала: не уберешь пса – уйду, брошу тебя!  Сволочь  я и убийца! –  перешел он на крик.
  —   Куда отвез — не скажу! Вдруг ты пешком за ним пойдешь, замерзнешь? —  уже улыбаясь,  добавил он  издевательским тоном.

— Будь ты проклят! НЕНАВИЖУ!  – Саша   бросился прочь из подъезда.
В шоке от   произошедшего,  я  не могла прийти в себя, и  всё время думала:  куда ехать, где  искать  пса, можно  ли  ещё спасти… Муж  ходил к Николаю, просил  рассказать, где  привязана собака,  но добиться правды  не смог. Геолог  был  мертвецки пьян.  Утром,  в  белой  горячке, его  увезла   скорая .

Что чувствовал,    думал старый, больной, верный пёс   в  ту суровую,  морозную ночь?
Хозяин оставил  охранять  дерево?    Разве могла ему прийти  в голову  мысль:  от него  просто избавились, бросили  замерзать!

Нет, нет!  Хозяин  обязательно   вернётся, надо  только  немного подождать.  Приедет, отвяжет, отвезет  домой,  где он ляжет на   мягкий  диванчик, заботливо  сделанный  для него  Саней,  и  рядом  будет стоять  миска с теплой, ароматной кашей.  Как обычно,   вместе, они  встретят Новый год, и будут поздравлять, и целовать в нос….

Привязанный,  лишенный возможности  двигаться, облысевший  Таганай  мог  замерзнуть  очень  быстро.
А может быть,  он  сумел перегрызть поводок  своими  старыми, стертыми зубами?  Преодолел  глубокие сугробы, вышел на шоссе,  побрел   в сторону дома?

Он ведь очень  хорошо знал дороги, шоссе, машины…
Но,   потеряв последние силы,   упал  и,  глядя в  морозное, звездное небо,  замерз на обочине?
Или,  вопреки  человеческой воле,    Бог послал ему  спасителя? Сердобольного  дальнобойщика?  И  дожил  героический пёс  свой  век    в любви, заботе, счастье, среди  благодарных людей? Ведь,   как никто другой, он  заслужил достойную старость!

Очень  хотелось    верить в  красивую сказку.

Таганай,  далеко не единственная,  жертва   людского  бездушия и жестокости.

Сколько   четвероногих друзей,  брошено    «людьми»  на   трассах, в лесу!  Сколько их,  несчастных,  замерзает, гибнет от голода и рук  живодеров, не переставая  верить,  ждать,  любить ?  Никогда не смогут  собаки   поверить  в беспредельную подлость человеческую!

После   ужасной,  предновогодней встречи в подъезде, Сашу я  больше не видела. В тот же день,  вместе с бабушкой, он  уехал  в  деревню.

Спустя два года, с  Николаем произошел несчастный случай:  рубил дрова в тайге  —  серьезно покалечил ногу,  срочно  вернулся в Москву. Нежданное возвращение мужа застало супругу  врасплох. Следствием чего,  и был сделан ею  срочный, криминальный аборт.  И, как  результат  —   заражение крови, смерть. На  похороны приезжала   бабушка  Елена Игнатьевна.

Перед  возвращением  в деревню, зашла ко мне, передать привет от Саши.  Мальчик  наотрез отказался приехать к отцу, разделить его горе.
— Не  отец он мне. Мой отец  УМЕР в тот день, когда казнил  Таганая. С  палачом  жить не буду! — передала  она  слова  подростка.
Не стал  Саша  поступать  и в военное училище.
— Не хочу никого  убивать, — так он сказал.  Всё свободное время на ферме проводит, ветеринару  сельскому помогает.  В  академию  собирается,  хочет  животных лечить!

Уходя,   добавила:
— Я все время думаю:  пастух  когда-то  предупредил Николая: бросишь собаку — быть беде.  Вот она и пришла, беда-то: и жену похоронил, и с сыном  расстался…

Но не знала, не подозревала Елена Игнатьевна, что  со смертью мачехи, несчастья в семье  не кончились.

Мой   славный,  светлый дружок Саша,  хрупкий  воробышек  — необстрелянный новобранец, погиб при штурме Грозного,  в Первую Чеченскую,  31 декабря 1994 года.
В день,  когда пришло известие о гибели сына, пьяный Николай,  долго курил на балконе   квартиры на  восьмом  этаже. 

Его остывшее  тело    нашли  утром, на асфальте.

В середине 90-х, я много ездила по Подмосковью, в поисках подходящей земли для  загородного дома –  хотелось  покинуть суетливую Москву,  жить уединенно, в  сельской тиши,  где моим животным было бы вольготно. Навестила и Елену Игнатьевну.   Вместе побывали на  кладбище.  Рядом  с   дочерью, похоронила  она и любимого внука  Сашеньку,  и отца его  Николая.

На  семейном памятнике   я прочла  надпись:  « А  путь  и далек,  и долог, и нельзя повернуть назад»
Прошлое  не вернешь,  что посеешь, то  и  пожнешь…

Ольга Черниенко

 

Домовой