Рождественский подарок...

Рассказ основан на реальной истории

Маленькая палевая щенулька с темной маской на курносой мордочке родилась в самом конце ноября. В помете были ещё щенки, похожие на красавицу маму – восточно -европейскую овчарку. Эта же малышка была точной копией папы — короткошерстого бульмастифа, благополучно покинувшего на зиму соседнюю дачу.

Всех щенков, похожих на мать, незадолго до Нового года хозяин сумел неплохо продать, и теперь перед ним стоял один вопрос : что делать с оставшимся – ярко выраженным метисом…

Малышка потянулась, сладко зевнула. Чуткое ухо матери сразу уловило движение в глубине конуры и, маленький, словно игрушечный , кожаный носик щенка, изящные ушки, глазки — бусинки с длинными ресницами, круглый животик, бархатно-нежные подушечки лап — тут же подверглись массированному облизыванию шершавым языком, а потом осторожному, ласковому прикусыванию зубами, что у собак означает высшую форму выражения материнской любви.

Носом подтолкнула дочку к соскам: молоко было в избытке, так как щенков отняли слишком рано, и уже наступала угроза мастита. В конуре — уютно, тепло, и малышка сладко причмокивала, даже кряхтела от удовольствия.

Неожиданно появившаяся мужская рука, грубо схватила щенка за холку, оторвала от матери. Малютка взвизгнула от неожиданности, громко заскулила…Её засунули в мешок, куда-то потащили….

Гремя тяжелой цепью, беспокойно металась по вольеру мать, кидалась на сетку, пыталась вывернуться из ошейника, а когда хозяин с мешком скрылся из виду, отчаянно завыла, зарыдала, заголосила — так плачут все матери в этом мире, внезапно потерявшие родное дитя…

— Соседи! С Рождеством! Я к вам с подарком! — толстый краснорожий мужик с мешком вкатился в дом. — Считайте меня Дедом Морозом! Помнишь, Михалыч, ты собаку хотел! Во, принес! Наливай, обмоем!

Сосед сразу разглядел — «подарок» был сукой, да ещё короткошерстой. Не о таком он мечтал. Но недовольство выразить не решился: супруга дарителя работала в администрации местного сельсовета , потому отказываться от подарка и ссориться не хотелось. На столе появилась бутылка, закуска и мужчины уселись за стол.

А жена Михалыча навалила щенку полную миску объедков, оставшихся от праздничного стола. Малышка, ранее питавшаяся только молоком собственной матери, впервые в жизни попробовала «взрослую» еду. И уже через десять минут, после ухода сильно захмелевшего «Деда Мороза», у «подарка» внезапно начался сильнейший понос .

— Ох, ковер обгадила, — запричитала женщина, — вот ведь «повезло»! На фига нам короткошерстая сука? Подумай, как от этого нежданного подарка-то избавиться?
— А чё тут думать- то? Сёдня Рождество? Вот и поедем в церковь, как волхвы к Христу… с дарами… — цинично усмехнулся Михалыч.

Двери деревенского храма были открыты, чистые женские голоса церковного хора стройно выводили:
«Это ночь святая, это ночь спасения, возвестила всему миру, тайну Боговоплощения…»
Весёлые, нарядно одетые люди, толпой спешили к церкви. Казалось, все деревенские хотели присутствовать при Таинстве рождения Спасителя мира!

Маленький собачий ребёнок в ужасе метался посреди людской толпы , растерянный, непонимающий куда и зачем попал, где , неожиданно исчезнувший, уютный домик, ласковый язычок мамы и её шерстяной теплый бок, в который можно уткнуться замерзшим носом, чтобы никогда больше не видеть этого кошмара — огромных и беспощадных, двигающихся человеческих ног.

Малышка уже несколько раз попадала в эти «жернова»: давили лапы, получала удары в живот — жалобно взвизгивала от боли…но люди торопились на праздник: их совершенно не интересовало горе маленького, беспомощного, несчастного существа, казавшегося таким ничтожным, по сравнению с важными человеческими проблемами.

Крепкий мороз уже проник под тонкую , нежную, детскую шкурку, голый животик царапался о ледышки твердых сугробов — больно, холодно, одиноко и очень страшно. Попытавшись увернуться от очередного пинка, малышка встала на задние лапки, и … её острый коготок зацепил чьи-то колготки…

— Б….дь! уродка ! чулки порвала! — мощный удар ноги впечатал малютку в кирпичную стену храма. От боли перехватило дыхание, тельце обмякло…

-Мам! Смотри, собачка! — бросилась к щенку маленькая девочка, — давай домой заберем, она замерзнет!
— Мне только ещё щенка , кроме тебя в этой жизни не хватает! — дернула дочку за руку мать. — Пойдем, все места удобные займут…

Из открытых дверей храма доносилось радостное многоголосое пение:
Ночь тиха, ночь свята,
Счастья ждут все сердца.
Боже, дай всем к Христу прийти,
Радость светлую в Нём найти.

Праздник продолжался….

А щенок так и остался лежать на снегу у холодной кирпичной стены. Начавшийся снегопад постепенно укрывал мягким одеялом маленький, почти игрушечный , курносый нос, изящные ушки, черные бусинки глаз с длинными ресницами, толстые, но такие неуклюжие ещё лапки — невероятно совершенное творение Бога.

Спустя три дня морозная, ветреная погода неожиданно резко изменилась. В середине января теплый проливной дождь растопил сугробы, и грязные лужи обнажили плоды многодневной праздничной человеческой жизнедеятельности: пустые бутылки из-под пива, рваные целлофановые пакеты, остатки петард и, застывшее тельце маленькой собачки, с туго повязанным на тонкой шейке, красным праздничным бантом.

Я похоронила малышку далеко от деревни, на опушке прекрасного соснового леса, чудом сохранившего чистоту и природную гармонию в этом, искаженном и изнасилованном людьми, мире Великого Создателя.

И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне. (Матфей 25:40)

Ольга Черниенко

Домовой