Памяти Портоса: «Как быстро бежит время… Девятнадцать лет как один длинный день.»

4 марта 2021 года было 2-а года, как ушел по радужному мосту мой котик Портос.

Слишком короткий срок отмерен нашим питомцам… У него нет могилы, и мне некуда прийти и сказать ему, что помню и никогда не забуду. Говорю это здесь.

Портос… Ты родился в тёмном сыром подвале в самом начале апреля двухтысячного года, но вряд ли эта дата тебе о чём-то говорит. Кошки ведь не ведут счёт годам, а просто живут сегодня и сейчас.

Твоя мама Сима, маленькая подвальная кошечка «шпротного» окраса, совсем молоденькая, вытащила тебя и твоих брата с сестрёнками во двор, когда коммунальные службы затеяли в подвале дезинфекцию, и запах хлорки распространился далеко за его пределами.

Мы с подругой Тамарой кормили в углу двора наших подопечных кошек, и Тамара первой увидела Симу с котёнком в зубах.

Был ли ты первым, которого Сима положила под куст рядом со «столовой» или тебя она принесла позднее, теперь уже и не вспомнить, да и какое это имеет значение!

Оставив котёнка на наше попечение, Сима отправилась обратно в подвал, и скоро под кустом уже лежали вы — четыре котёнка одинакового с мамой окраса, недавно открывших глаза. Вы таращились на свет, тыкались в траву носиками, пищали и искали маму. А мама Сима, убедившись, что все котята на месте, наскоро поела и легла кормить вас.

Мы не могли предоставить вам надёжного убежища, поэтому пришлось ограничиться старым пальто, из которого сделали подобие лежанки и засунули её подальше от глаз любопытных за пышную крону куста. Посмотрев на Симу с присосавшимися к её животу котятами — близнецами, я сказала:

— Три мушкетёра и дАртаньян! Атос, Портос, Арамис и примкнувший к ним дАртаньян!

Так ты получил своё имя. Тогда мы ещё не знали, кто из вас девочки, а кто мальчишки. Позже Атос и дАртаньян были переименованы в Дарью и Эльзу, а вы с братиком остались Портосом и Арамисом.

Трудная и опасная жизнь у уличных кошек. Вас могли загрызть собаки, растащить для игр дети, могли выкинуть дворники, но до поры судьба хранила вас.

У вас даже появилась вторая мама: кошка Соня, потеряв своих котят, вытеснила Симу и взяла на себя её материнские обязанности. Так бы вы и росли с двумя мамами, но случилось ужасное. Коммунальщики, решив, что вся вина за размножившихся в подвале земляных блох лежит на кошках, и приняли радикальные меры. Жарким летним днём они разложили в подвале отраву, и кошек во дворе не стало…

Вас с Арамисом, видно, судьба хранила. Вы поселились под ржавым автомобилем, кем-то брошенным во дворе, а другие кошки прятались в подвале от жары и опасностей, подстерегавших днём.

Но они не знали, каким опасным может стать их убежище, когда туда приходят люди. Впрочем, людьми их можно назвать с большой натяжкой. Вы больше похожи на людей, хоть и ходите на четырёх ногах и покрыты шерстью, а эти «люди» — просто существа, неизвестно кем и зачем созданные.

Так и остались вы одни. Двор без кошек опустел и осиротел.

Почему я не взяла вас к себе раньше? Корю себя за это до сих пор, но было у меня оправдание тем, что совсем недавно от меня ушёл по радужному мосту кот Мартик, ушёл слишком рано, оставив на сердце глубокий шрам.

К тому же была у нас с Тамарой надежда пристроить вас в хорошие руки, но она таяла по мере вашего взросления. Никому не нужны были уличные котята, хоть и пушистые и обещавшие стать похожими на сибирских, хоть и с унаследованными от мамы Симы глазами цвета бирюзы.

Так и бегали вы по двору, прячась от собак, мальчишек и взрослых, пока не нашелся неожиданно хозяин для Арамиса, и твой братик уехал жить в семью в соседний с нашим дом.

Прости, Портос, что только после этого я решилась и забрала тебя к себе.

Непросто нам с тобой было привыкать друг к другу. Ты совсем не был похож на Мартика, ни внешне, ни по характеру. Одно вас с ним объединяло: ты начал свою жизнь в квартире с того, что поссорился с кошкой Мусей и загнал её на шкаф. Бедная Муся, втрое больше тебя, четырёхмесячного, по размеру, не решилась дать отпор и выбрала себе убежище повыше.

Впрочем, ты и там умудрялся её доставать, но на высоте Муся чувствовала себя уверенней и активных действий тебе не позволяла. Впрочем, вы недолго были вдвоем.

Следующим летом я принесла домой кошку Лизу, вы подружились с ней и объединились против Муси. Так и пришлось бедной кошке коротать время на шкафу, изредка спускаясь вниз по нужде. Но ты не виноват в этом. В вашем кошачьем обществе царят свои законы, отличные от наших, людских, и не нам судить вас за поведение.

А потом… Потом были годы, проведённые нами вместе. Всякое в них бывало, но в основном это касалось меня и моих проблем. Я старалась, чтобы вы не чувствовали себя обделёнными или обиженными. Ни разу не подняла на вас руку, хотя иногда стоило, ограничивалась словесными порицаниями.

Помню твоё тепло, когда ты приходил ко мне ночью, клал передние лапки и голову мне на руку и мурлыкал так громко, что даже захлёбывался и ронял слюни.

Помню твой шершавый язык у себя на пальцах, когда ты выпрашивал что-нибудь вкусное. Помню, как пыталась привести в порядок твою густую шерсть, а ты сопротивлялся, хватал зубами щётку и в конце концов удирал, не дав мне закончить процедуру.

Помню, как ты занимался «музыкой», цепляя когтем сетку на окне, притягивая к себе и отпуская. Сетка издавала звук «дрын-н-н-н» и возвращалась на место, а ты повторял игру и прислушивался.

Помню, как вы с Лизой открывали шкафы и прятались там (от кого?) Я многое помню о тебе, мой Портосик. Наши «разговоры», когда ты настойчиво, глядя мне в глаза, повторял свои «мур-мя-мяу-мыр-мур-мя».

Что ты хотел мне сказать? Видя, что я не понимаю и отвечаю всегда одно и то же «да, Портос, конечно, Портос», ты с досадой разворачивался ко мне хвостом и уходил к себе на лежанку, под бок к Лизе, и жаловался ей на бестолковую человеческую маму. Кстати, Лиза и сейчас иногда зовёт тебя, громко мяукая и глядя в пустоту. Слышишь ли ты её?

Как быстро бежит время… Девятнадцать лет как один длинный день.

Я надеялась, что ты ещё долго не покинешь меня и Лизу, но увы… Никто не застрахован от болезней.

Тебя подвели почки. Долгих полгода мы с тобой боролись с болезнью, но в итоге она победила.

Мне кажется, что я до сих пор слышу твой крик в последний наш с тобой день. Прости меня, Портос, я ничем не могла тебе помочь. Выход видела только один — прекратить твои страдания.

Приехал врач, сделал укол, и тебя не стало. Чёрный мешок – твоё последнее пристанище. А у меня – ещё один рубец на сердце.

Куда вы уходите? Это знаете только вы, но никогда и никому ничего не расскажете. Хочется верить, что там вам хорошо, нет ни болезней, ни голода, ни злых врагов, всегда тепло и солнечно. Очень надеюсь, что мы встретимся там, в вечности. Прощай, Портос, и до встречи.

 Татьяна Лохтева

Домовой